Готовность к смерти — тоже ведь оружье.
И ты его однажды примени…
Мужчины умирают, если нужно,
И потому в веках живут они.
Михаил Львов
В современном российском кинематографе, затрагивающем военную проблематику, существует тенденция доминирования трагических событий над событиями героическими. Такие киноленты как «Ржев» и «Штрафбат» повествуют о сотнях тысяч жертв, неумелом военном руководстве, формируя образ Великой Отечественной войны как кровавой трагедии, отнявшей жизни и сломавшей судьбы миллионов солдат. При этом о подвигах либо не говорится вовсе либо рассказывается крайне мало.
К сожалению, прошлогодний фильм «Ополченцы», снятый ТРК «Радонежье» и презентованный к 70-летию Победы, также отражает данный популярный тренд. Этот документальный кинотруд вместо того, чтобы показать героизм ополченцев, добровольно записавшихся в ряды Красной армии, осознавших, что Родина в опасности, и не позволивших взять столицу, окончательно сорвав план блицкрига врага, представляет ополчение как пушечное мясо и резерв людей, которые заранее были обречены на смерть.
Для нагнетания трагической атмосферы используются смонтированные под необходимым ракурсом шокирующие рассказы очевидцев, фальсификация или замалчивание исторических фактов, семейные истории эмоционально переживающих родственников, мнение якобы авторитетных историков и музыка, создающая депрессивный настрой.
«Часов в 10, в 11 их гнали. Дорога была булыжниковая, они по этим булыжникам шли. Серые, не могу говорить, серые, темные, черные, кто во что одет, в свое. Эти мешки обыкновенные картофельные за спиной. Колонна была большая, большая — и конца не видно. Они шли через Комсомольскую, через переезд, центром и на вокзал. Это как мы называли, наши родители, мамы нам говорили: «- Это пошло пушечное мясо.», — рассказывает на 7-ой минуте жительница Сергиева Посада Л.А. Аксёнова. Однако в опубликованных фрагментах книги «Загорское ополчение» Ольги Ромашовой (правнучки одного из ополченцев ДНО № 9) пишется о том, что ополченцев вели «не по Комсомольской улице (теперь – Вифанской), а полевой дорогой, выходящей сперва на Карбушинскую улицу». К тому же теперь известно точное число добровольцев из Загорска — 550 человек, при таком количестве никак нельзя сказать, что колонне не было видно конца.
Видимо Аксенова Л.А. рассказывает о каком-то другом случае, например, о мобилизации военнообязанных. Но в фильме не дается такого пояснения, у зрителей складывается впечатление, что речь идет именно об ополченцах. Кстати, в фильме вообще не сказано, что их было 550, хотя это число было установлено совсем недавно, благодаря инициативности вышеупомянутой Ольги Ромашовой. Видимо такая невеликость не вписывается в жанр трагедии.
Игра с цифрами продолжается и дальше. Так и.о. заведующего научным архивом ИРИ РАН К. Дроздов оглашает, что согласно постановлению о добровольной мобилизации от 02 июля 1941 г. Москва должна была мобилизовать 200 тысяч человек, а Московская область — 70 000 человек в дивизии народного ополчения (далее — ДНО). При этом в фильме умалчивается, что на деле было сформировано только 12 ДНО численностью около 140 тыс. чел. к концу сентября, т. е. половина от предполагаемого.
Командир поискового отряда Сергей Панов: «А вы вот сами представляете, там везде пулемёты, снаряды рвутся. И как вот по чистому полю гнали наших солдат? Был приказ 227: «Ни шагу назад!» Если кто-то струсил и назад… Назад дороги не было.» Данный киноэпизод не имеет никакого отношения ни к ополчению, воевавшему под Москвой, ни к событиям всего первого года войны, так как Приказ № 227 был принят 28 июля 1942 года. При этом солдаты, нарушившие дисциплину по трусости или неустойчивости, вовсе не расстреливались, а попадали в штрафные части.
Подобные «киноляпы» как с приказом 227, воспоминаниями Аксёновой, а также урезанная информация по цифрам характеризуют высокомерное невежество создателей пропагандистского материала низкосортного качества, видимо рассчитывающими на то, что «пипл схавает», а профессионалы промолчат.
Вот что говорит режиссер Татьяна Борисова о своем детище: «В фильме показано, как ополченцев бросали словно в топку на хорошо вооруженную армию, подмявшую под себя всю Европу.» Т.е. то, что на ополченцев навешивают ярлык «пушечного мяса» — это вовсе не выдумка автора данной статьи, а непосредственный творческий замысел режиссера, бессовестно реализуемый путем махинаций с историческими фактами и прочими методами, о которых будет рассказано далее.
Другой «историк» Дарья Лотарева поведала о своем опыте изучения архивных стенограмм, в частности, о том, что в ополчение отбирали людей психологически устойчивых, готовых сражаться до последней капли крови, чтоб не побежали.
Спрашивается, а зачем в армию набирать неустойчивых? Чтоб они там панику наводили и дезертировали, а командирам приходилось их расстреливать за нарушение воинской дисциплины? Кроме того, действительно существовала опасность массового бегства, если посмотреть, как с гитлеровской военной машиной воевали страны Европы: Польша сдалась за 28 дней, Франция — за 38 дней.
Д.Лотарева далее развивает свою мысль: «Фактически они были посланы на уничтожение из-за того, что военное руководство не умело как следует руководить боем и, вообще, так сказать, вся система обороны была провалена. То есть, конечно, в перспективе мы победили, когда немножко воевать научились. И, как я прочла в одной книге, когда стало понятно, что резерв не бесконечен.»
В течение первых трех дней после объявления добровольной мобилизации поступило 310 тыс. заявлений от ополченцев из Москвы и Московской области, но в бой были отправлены только около 140 тыс., как уже указывалось выше. Значит резерв был еще такой же и даже больше. Если бы руководству было наплевать на жизни людей, почему оно не послало на фронт все 310 тыс.?
Кроме того, фраза «как я прочла в одной книге» заставляет усомниться в компетентности данного историка. Любой профессиональный историк всегда ссылается на определенный документ или книжное издание.
Любая война сопряжена с человеческими потерями. Дело это вынужденное, а не умышленное, как пытаются показать в фильме. Руководство, конечно, совершало ошибки, но нельзя сказать, чтобы оно не дорожило жизнями людей, т.к. ценою меньших потерь были спасены жизни большинства и свободное будущее нашей страны.
В к/ф «Ополченцы» ни слова не говорится о зверствах и ужасах, творимых руками нацистских карателей. Против какого зла боролись как будто позабыли. Это же не была обычная территориально-освободительная война. Но почему-то слова «фашизм» или «нацизм» не употребляются за все киновремя НИ РАЗУ, не говоря уж о каком-то раскрытии данных понятий. О героизме ополченцев упоминается лишь однажды Ольгой Ромашовой. При этом не рассказывается ничего конкретного, просто констатируется, что они, конечно же, герои, но никаких ярких образов как в случае с негативными примерами не дается. Сознанию зацепиться не за что. Зато командир-поисковик С. Панов рисует страшную картину в виде горы ботинок, снятых с убитых солдат, высотой с человеческий рост.
Существующие цифры военных потерь с обеих сторон, исключая мирное население, говорят о том, что в целом Красная армия воевала эффективно и Победа была одержана вовсе не ценой в несколько раз превышающих жертв. 8,6 млн. военных потерь советских солдат и около 5,7 млн. гитлеровских войск — это вовсе не два или три наших солдата на одного немца, как любят представить некоторые русофобские псевдонаучные издания. Трагические рассказы о миллионах жертв и залитых кровью полях основаны на том, что 3-й рейх массово и безжалостно уничтожал мирное население (общее число потерь СССР составляет 26 млн. чел.). Кто в этом виноват: бесчеловечная гитлеровская машина или рабоче-крестьянская Красная армия, не сумевшая отразить врага в более короткий срок, не сдав не пяди земли? Кто воевал против нацистской Германии лучше? Что это за историк, который берется судить об эффективности военной обороны по какой-то там «одной книге»? Историк может излагать лишь факты, а оценивать их с данной точки зрения должны только опытные военные профессионалы.
В фильме сооружается еще одна вредоносная конструкция, выражающаяся в противопоставлении ополченцев рядовым красноармейцам. Заостряется внимание на добровольном характере мобилизации первых, не даются общие цифры участвовавших в вяземской операции. Неосведомленному зрителю кажется, что на передовую были брошены только наскоро обученные ополченцы. Тогда как известно что ДНО составляли 1/8 состава вооруженных сил, задействованных в операции, в окружение под Вязьмой попали 37 дивизий, 10 из которых — ополченские. Нельзя выпячивать подвиг ополчения, забывая такой же подвиг кадровых солдат и военнообязанных, мобилизованных по призыву. Авторов фильма заботит только создание образа посланных на смерть добровольцев, а то, что рядом также умирали военнообязанные, их не волнует?
Зато их тревожит следующее: «Псевдопатриотическая истерия, устроенная в обществе накануне 70-летия Победы, — сообщает Т. Борисова, — это очень плохо для нас. Война мифологизируется, обожествляется. Мне кажется, нужно говорить о боли, крови. Война — это страшно, бесчеловечно, а мы всё потрясаем кулаками, меряемся мускулатурой, кому-то грозим, несмотря на этот страшный опыт, пережитый нацией.»
Стоит перевести на более понятный язык. Гордиться своей Победой — это плохо, надо каяться за кровь и боль, и ни в коем случае не становиться снова державой или империей, т. к. снова может начаться страшная война. Мускулатура не для нас, режиссеру «Ополченцев» больше нравится слабая Россия — служанка Запада.
О теме покаяния и искупления намекает музыкальное сопровождение фильма. Совсем не случайно в нем звучит эстонский композитор Арво Пярт, чья музыка была использована также в знаковом фильме Т. Абуладзе «Покаяние» 1984 г., запустившем вторую волну развенчания культа личности Сталина и как следствие разрушительный перестроечный процесс.
На веб-страничке композитора Макса Рихтера, чьи композиции из альбома «Songs From Before» использованы в к/ф «Ополченцы», этот альбом характеризуется как «манифест сожаления и искупления». Почему фильм о Великой Отечественной войне иллюстрируется подобными музыкальными обертонами? Русский народ должен сожалеть о Победе? Нам надо каяться и искупать свою вину за то, что наши предки победили нацистскую гадину?
Итак, в фильме постоянно наращивается трагическая атмосфера, рассказы родственников умело накладываются на усеченные или сбоку приплетенные исторические факты, а затем все это как бы подтверждается мнением историков такого авторитетного учреждения как Институт российской истории Российской академии наук (ИРИ РАН). Посмотрим насколько они действительно профессионалы.
Лотарева Дарья закончила факультет МГУ по специальности «историк, источниковед», кандидатской диссертации не защищала. В ИРИ РАН работала как научный сотрудник, ученый секретарь отдела с 1990 по 1997 г., занималась исследованиями по истории русской усадьбы и истории русского масонства. В последующие годы работала в частных компаниях менеджером архивов. Таким образом, Д.Лотарева не имеет специализированного опыта работы и каких-либо научных публикаций по историко-военной тематике. Поэтому ее мнение никак не может считаться экспертным. А именно она дает в фильме самые резкие шокирующие оценки подвига ополченцев. При этом часто повторяет, что это ее личное мнение. Но зрителю ведь все преподносится как взгляд профессионала!
Дроздов К.С. действительно является заведующим Научным архивом (правда «и.о.», о чем в фильме не сообщается), к.и.н., область научных интересов также далека от истории ВОВ, в чем можно убедиться, прочитав страничку на сайте ИРИ РАН. В отличие от своей коллеги он воздерживается от каких-либо провокационных заявлений. Можно представить, например, что диагностику рака у больного осуществляет не онколог, а терапевт. Примерно на таком же уровне следует доверять выводам таких историков, прикрывающихся громким именем института.
Зачем же режиссеру Т. Борисовой и другим авторам фильма «Ополченцы» понадобилось рисовать такую мрачную картину начала войны вместо изображения героического подвига московского ополчения? Зачем превращать солдат Красной армии в жертв, а не рассказывать о них, как о победителях абсолютного зла в лице нацизма?
Очевидно, что сегодня России пытаются навязать немецкий взгляд на историю 2-ой мировой войны. В ходе этой войны германское государство понесло бессмысленные жертвы, — жертвы преступных приказов Гитлера. Когда в фильме говорится о том, что ополченцы «были обречены» и «фактически посланы на уничтожение» из-за неумелых действий руководства, а чувства их были «растоптаны и преданы», — это означает обвинение советской власти в преднамеренном убийстве ополченцев и превращение их в жертв, — жертв преступных сталинских приказов. Идея примирения русских и немцев как жертв войны стирает те различия, о которых поется в песне «Священная война»:
Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы:
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
Категорически нельзя стирать данные различия и равнять немецкие жертвы и наши военные потери только потому, что так хочется западным заказчикам. Вот что сказал по поводу подобных кинофальсификаций министр культуры В.Мединский: «…мы должны наконец поставить точку в череде бесконечных шизофренических рефлексий о самих себе… Это мы сами наснимали фильмов из серии «сволочи из штрафбатов»… Это мы сами, по доброй воле, решили, что удобнее сверять свое понимание собственной истории с политическими интригами давно минувших дней, с дикими шаблонами, принятыми в иных культурных пространствах. Это мы озабочены, чтобы наши представления о самих себе непременно были угодны «цивилизованному человечеству».
Подобные фильмы и фильм «Ополченцы» в их числе — инструмент постепенной трансформации исторического самосознания русского народа. Если подобная переплавка произойдет, — далее последует официальное приравнивание двух тоталитарных режимов и нюрнбергский процесс над коммунизмом.
Примечательно, что именно в ИРИ РАН профессор В. Лавров (в прошлом — заместитель директора) 18 июля 2015 г. участвовал в митинге «Россия без большевизма», на котором звучали требования о проведении суда над преступлениями большевиков.
А как американцы переживают свое однодневное поражение в атаке японцев на Перл-Харбор, о котором президент Рузвельт сказал, что этот день «войдёт в историю как символ позора»? Они снимают пафосные патриотичные фильмы о героической гибели моряков «Жемчужной гавани», несмотря на полный провал командования и мизерные цифры сбитых вражеских штурмовиков. Почему бы нам не взять пример с американцев в том, как надо снимать фильмы о войне?
Пока же российская киноиндустрия похожа на театр боевых действий, развернувшийся на информационных полях сражений различного масштаба. Создатели «Ополченцев» собрали деньги спонсоров под благородные цели сохранения памяти о Великой Победе, а на деле обманным бессовестным способом использовали их для совершенно противоположных целей — для забвения памяти, дискредитации Победы, превращения ее из праздника в траур по погибшим. Придание Великой Отечественной войне статуса трагедии будет означать признание подвига предков бессмысленным и ненужным, послужит основанием для приравнивания коммунизма с нацизмом, способствует отказу от политических амбиций и наращиванию комплекса исторической неполноценности русского народа.